Роберт Бёрнс (Burns, Robert) (1759-1796) - шотландский поэт.
Родился 25 января 1759 в Аллоуэе (графство Эр) в семье огородника и фермера-арендатора Уильяма Бёрнса.
В школе он слышал только английскую речь, но от матери и старой прислуги и из тех же брошюрок приобщился к языку шотландских баллад, песен и сказок.
      В начале 1784 Бёрнс открыл для себя поэзию Р.Фергюссона и понял, что шотландский язык отнюдь не варварский и отмирающий диалект и способен передать любой поэтический оттенок – от соленой сатиры до лирических восторгов. Он развил традиции Фергюссона, особенно в жанре афористической эпиграммы. К 1785 Бёрнс уже приобрел некоторую известность как автор ярких дружеских посланий, драматических монологов и сатир.
     Напечатанные в Кильмарноке Стихотворения преимущественно на шотландском диалекте (Poems, Chiefly in the Scottish Dialect) поступили в продажу 1 августа 1786. Половина тиража в 600 экземпляров разошлась по подписке, остальное было продано за несколько недель. Слава пришла к Бёрнсу едва ли не в одночасье.
      Перед отъездом из Эдинбурга в мае Бёрнс познакомился с Дж.Джонсоном, полуграмотным гравером и фанатичным любителем шотландской музыки, который незадолго до того издал первый выпуск «Шотландского музыкального музеума» («The Scots Musical Museum»). С осени 1787 до конца жизни Бёрнс фактически был редактором этого издания: собирал тексты и мелодии, дополнял сохранившиеся отрывки строфами собственного сочинения, утраченные или непристойные тексты заменял своими. Он так преуспел в этом, что без документированных свидетельств зачастую невозможно установить, где народные тексты, а где тексты Бёрнса. Для «Музеума», а после 1792 для более изысканных, но и менее ярких «Избранных самобытных шотландских мелодий» («Select Collection of Original Scottish Airs», 1793–1805) Дж.Томсона он написал более трехсот текстов, каждый на свой мотив.
    Творческая работа Бёрнса на протяжении трех лет в Эллисленде сводилась в основном к текстам для джонсоновского «Музеума», за одним серьезным исключением – повести в стихах Тэм О'Шентер (Tam O'Shanter). В 1789 Бёрнс познакомился с собирателем древностей Фр.Гроузом, который составлял двухтомную антологию Шотландская старина (The Antiquities of Scotland). Поэт предложил ему дать в антологии гравюру с изображением аллоуэйской церкви, и тот согласился – с условием, что Бёрнс напишет к гравюре легенду о ведьмовстве в Шотландии. Так возникла одна из лучших баллад в истории литературы. Умер Бёрнс 21 июля 1796.
      Бёрнса превозносят как романтического поэта – в обиходном и литературном смысле этого определения. Однако миропонимание Бёрнса опиралось на практичное здравомыслие крестьян, среди которых он вырос. С романтизмом он в сущности не имел ничего общего. Напротив, его творчество знаменовало последний расцвет шотландской поэзии на родном языке – поэзии лирической, земной, сатирической, подчас озорной, традиции которой были заложены Р.Хенрисоном (ок. 1430 – ок. 1500) и У.Данбаром (ок. 1460 – ок. 1530), забыты в эпоху Реформации и возрождены в 18 в. А.Рамзеем и Р.Фергюсоном.

Классическим считается перевод С. Я. Маршака.

Два ворона.

Я слышал в роще у могил
Подруге ворон говорил:
- Давно, уж, нам поживы нет
   Где нынче сыщем мы обед?
- В долине рыцарь был убит,
  И знают, что он там лежит
  Лишь сокол рыцаря, да пес,
Да леди, краше алых роз.

А сокол дичь для леди бьет,
А пес по зарослям снует,
А леди впала в тяжкий грех,
Мы поживимся без помех.
Ты шею расклюешь как раз,
А мне довольно синих глаз,
Мы золотом его кудрей
Гнездо укроем потеплей.

О рыцаре горюет мать,
Где сын лежит ей не узнать.
И кости белые его
Во власти ветра одного.
Я слышал в роще у могил
Подруге ворон говорил…

Том Лин.

Все утро в башне у окна
Прилежно Дженет шила,
И только к вечеру она
В дубраву поспешила.
Там вереск рос, там горьких слез
Никто бы не услышал.
Но вдруг из чащи диких роз
Том Лин навстречу вышел.

«Где был ты столько лет подряд?
Где пропадал ты, милый?
Все говорят, ты ездил в ад
Дружил с нечистой силой».
«Волшебным ветром наяву
Был околдован я
И в королевстве фей живу
До нынешнего дня».

Сегодня ночью торжество –
Меня сегодня женят.
Сегодня друга своего
Спасти ты можешь, Дженет.

Ты многих рыцарей верхом
Увидишь при луне.
А позади – твой верный Том
На белом скакуне.
Смелей беги наперерез,
Мы снова вместе будем.
Завоет, загрохочет лес:
«Том Лин уходит к людям!»

«Меня оборотят они
Холодным серым змеем.
Ты крепко друга обними,
Не покоряйся феям.
Меня оборотят они
Самцом-оленем диким.
Ты крепко друга обними,
Себя не выдай криком.

Меня оборотят они         
Железом раскаленным.
Ты крепко друга обними,
Себя не выдай стоном!»

Вот едут  рыцарей верхом,
Рядами при луне.
Последним грустно едет Том
На белом скакуне.
Она бежит наперерез,
Но каждый шаг ей труден
Кругом грохочет, воет лес:
    «Том Лин уходит к людям!».

Его оборотила мгла
Холодным серым змеем.
Но Дженет друга обняла,
Не покорилась феям.
Его оборотила мгла
Самцом-оленем диким.
Ты крепко друга обними,
Себя не выдай криком.

Его оборотила мгла
Железом раскаленным.
Ты крепко друга обними,
Себя не выдай стоном!»

Тут голос королевы фей
Сказал грознее грома:
«Клянусь, во всей стране моей
Нет парня лучше Тома.
Но коль девчонку в эту ночь
Не победили феи,
Пускай уводит парня прочь.
Ее любовь сильнее».

Трагелия Дугласов.

Проснись, лорд Дуглас, вставай скорей, доспехи надеть спеши.
Пусть люди не скажут, что наша дочь венчалась в ночной тиши,
Проснитесь скорее, мои сыновья, спешите доспехи надеть,
И в оба глядите за младшей сестрой, за старшей поздно глядеть.

Она скакала на белом коне,   
На сером в яблоках – он,
И рог висел у него на боку,
И быстро темнел небосклон.
Лорд Вильям на миг обернулся в седле,
Повел глазами вокруг
И видит – семь братьев на резвых конях
Вдогонку спешат через луг.

«О, леди Маргарет, наземь сойдем,
Коней подержи в поводу,
А я обнажу совой острый меч
И братьев твоих подожду».
Она не давала воли слезам,
Но видела, стоя вдали,
Как семь ее братьев и старый отец
Один за другим полегли.

«Лорд Вильям, сдержи хоть один удар
Ради отцовских седин.
Я много друзей могла бы найти,
Отец у меня один».
Она достала белый платок
Голландского полотна
И осушила раны отца,
Что были краснее вина.

Она скакала на белом коне,   
На сером в яблоках – он,
И рог висел у него на боку,
И грозно темнел небосклон.
Все медленней ехал он вперед,
А в небе луна взошла.
Он леди Маргарет возле реки
Помог сойти с седла.
Они наклонились к прозрачной воде,
Они отразились в волнах.
Но воды реки окрасила кровь,
И в леди вселился страх.
«Ты ранен, лорд Вильям, сказала она,
Ты ранен, и быть беде».
«Не бойся, леди, то алый плащ Отразился в светлой воде».

Она скакала на белом коне,   
На сером в яблоках – он,
И рог висел у него на боку,
И мрачен был небосклон.
Они продвигались вперед, вперед
При бледном свете луны,
Покуда не сошли с коней
У замковой стены.

«Вставай, вставай, о леди-мать,
Вставай и двери открой!
Мою подругу, мою любовь
Я нынче привез домой.
Пошире нам стели постель.
    Стели повыше нам,
    И утром долго меня не буди
Пока не проснусь я сам».

Он в замке встретил последнюю ночь,
Она – последний восход.
Пусть всем возлюбленным на земле
Больше, чем им повезет.
Она лежит в сырой земле
Рядом с любимым своим.
Алая роза растет над ней,
Алый шиповник – над ним.

***

Давно ли цвел зеленый дол,
Лес шелестел листвой
И каждый лист был свеж и чист
От влаги дождевой.

Где этот летний рай?
Лесная глушь мертва.
Но снова май придет в наш край
И зашумит листва...

Но ни весной, ни в летний зной
С себя я не стряхну
Тяжелый след прошедших лет,

Печаль и седину.
Под старость краток день,
А ночь без сна длинна.
И дважды в год к нам не придет
Счастливая весна.

Теги: Robert Burns, Роберт Бёрнс, поэт